Молодежь покидает депрессивные города, которые оказались под контролем боевиков

(Друкуємо мовою оригіналу)

Пострадавшие в следствии закрытия шахт населенные пункты еще до войны имели высокий уровень безработицы и проблемы с инфраструктурой. 20 лет назад здесь начали закрытие шахт. Все ликвидированные предприятия, а это более 50 шахт, были градообразующими. Стабильного источника доходов тогда лишились более 200 тысяч человек. Сейчас же ситуация только усугубилась вследствие войны и действий «ЛНР».

Красный Луч. Подконтролен «ЛНР». Население – более 100 тысяч человек. До 2014 года здесь работали 8 шахт. Однако и ранее были перебои с выплатой зарплат. Поэтому многие шли работать на незаконные копанки, где платились неплохие деньги. После того, как город оккупировали сепаратисты, зарплату на угольных предприятиях выплачивать перестали, рассказал краснолучанин Василий Афанасьев (имя и фамилия изменены в целях безопасности).

«Шахты работают частично, и на них заработная плата не начисляется. Было предприятие «Фагот», которое занималось производством кирпича, там, плитки и прочего материала для строительства. Как мне сказали знакомые, это предприятие закрылось, потом снова открылось, но вот сейчас работает только пару цехов и все. В основном вся молодежь уезжает. Кто куда может, туда и уезжает», – рассказал Василий Афанасьев.

Что-то пошло не так и деньги нашлись только на то, чтобы физически закрыть шахты – экономист

Красный Луч – один из многих депрессивных городов на Луганщине. Появились они вследствие массовой ликвидации шахт, которые власть посчитала бесперспективными. Началось закрытие угольных предприятий 20 лет назад. При этом появления депрессивных городов с массовой безработицей можно было избежать, считает экс-руководитель главного управления экономики Луганской областной администрации Игорь Агибалов. По его словам, в программе ликвидации были прописаны не только физическое закрытие шахт, но и пункты по решению социальных и экологических последствий.

«Это было и создание новых рабочих мест, и рекультивация терриконов, и очистка сточных шахтных вод. Но, как обычно у нас бывает, что-то пошло не так. И деньги нашлись только на то, чтобы физически закрыть шахту, выплатить зарплату и, в лучшем случае, пособие шахтерам. И на этом деньги заканчивались. Кабмин разводил руками – денег на всех не хватило», – рассказал Игорь Агибалов.

Без работы осталось от 30 до 40 тысяч шахтеров. Всего же, с учетом членов семей горняков и работников смежных предприятий, заработка лишились более 200 тысяч людей. На карте области появились так называемые «депрессивные» территории – порядка 70 городов и поселков. В 2005 году был принят закон «О стимулировании развития территорий», согласно которому депрессивные территории должны были получать дополнительные деньги из бюджета. Но закон так и не заработал, так как ни один город официально не был признан «депрессивным».

«В населенных пунктах просто образовалась безработица, безысходность, пьянство. Мы же называем вещи своими именами», – говорит Игорь Агибалов.

Себя обеспечить могут только те, кто пошел в «народную милицию» боевиков и пенсионеры, получающие две пенсии

Десятки поселков, где закрылись шахты, обезлюдели еще до боевых действий. В городах покрупнее жизнь теплилась. Война ситуацию усугубила. Теперь в том же Красном Луче могут себя обеспечить только те, кто пошел в «народную милицию» боевиков и пенсионеры, получающие две пенсии – рассказывают местные жители. Похожая ситуация и в соседнем к Красному Лучу Антраците. Там закрылись 4 государственные шахты. Но 2 продолжали работать. Также, есть там и частные угольные объединения. Есть информация, что госшахты сейчас простаивают, так как некуда продавать уголь. К тому же, по словам местного жителя Андрея (имя изменено в целях безопасности), появились проблемы и на частных шахтах.

«Появились перебои с работой, и многие стали уходить работать на «дырки» (копанки – ред.). Даже в ахметовских владениях начались сбои. Некоторые шахтеры видели, что стали вывозить оборудование с его шахт. Якобы из-за того, что ему запретили въезд в «республики», – рассказал Андрей.

Перспективы для развития «депрессивных» городов и сел могут появится только после возвращения этих территорий под контроль Украины, считают экономисты. Правда, не для всех, так как в некоторых населенных пунктах восстанавливать уже нечего и не для кого.